Антон Карпунов стал министром здравоохранения Архангельской области в феврале прошлого года. Ранее он несколько лет занимался онкологией: прошёл путь от врача-одинатора областного онкодиспансера до руководителя учреждения, а затем являлся ассистентом кафедры «Лучевой диагностики, лучевой терапии и клинической онкологии» СГМУ.
 
Наш собеседник окончил педиатрический факультет Архангельской государственной медицинской академии в 1998 году. Но путь врача им был выбран не сразу. Родившись в семье военного, никем, кроме как офицером, Карпунов себя не видел. Однако времена для военных были сложные.

– Юношеский максимализм прошёл быстро, и я решил, что хочу в жизни заниматься чем-то сложным, серьёзным и непонятным на момент принятия решения. Многие одноклассники поступали в мединститут, и тогда я понял, что это та самая планка, которая мне нужна. То есть был некий элемент вызова.

Министр уже снял галстук, последний рабочий день перед профессиональным праздником подходит к концу и, говоря о здоровье, Антон Александрович даёт наставления: чтобы быть здоровыми, людям нужно больше заниматься собой, правильно питаться, чередовать режимы труда и отдыха. И тут же усмехается: «Последнее в нашем министерстве почти не получается, работаем до поздна».

Мы начинаем разговор с небольшого блица и плавно переходим к профессиональным вопросам.

– Какая книга потрясла в детстве?

– Роман «Лезвие бритвы» Ивана Ефремова.

– А книга, которую можете перечитывать бесконечно?

– «Мастер и Маргарита».

– Три любимых фильма?

– «Легенды осени», «В бой идут одни старики» и «Россия молодая».

– В какой эпохе хотели бы оказаться?

– Лермонтовской.

– Любимые напитки?

– Морс и квас.

– Блюдо?

– Мамины голубцы.

– А сами готовите?

– Только яичницу.

– Интернет – зло или кладезь информации?

– Безусловно, кладезь информации. Но есть категория наших соотечественников, не окрепших характером и умом, для которых Интернет бывает злом.

– Где и как предпочитаете отдыхать?

– Достиг того возраста, когда хотел бы больше быть с семьёй, желательно в своём отечестве - у нас столько неизведанных уголков, что тратить время на поездку в Турцию просто жаль.

– Место, в котором хотели бы состариться?

– У моря в маленькой избушке, – смеётся. – А если серьёзно, хотел бы состариться в кругу семьи, которая бы радовала просто своим присутствием и создавала ту гармонию, к которой я всю жизнь стремлюсь.

– Какие газеты или журналы читаете?

– К сожалению, есть возможность читать только профессиональные издания.

– В одном из своих самых первых интервью в должности министра здравоохранения региона вы сказали, что у медицины есть две основных проблемы: «На первом месте – кадровая, на втором – проблемы материальной базы». Прошло больше года, что-то изменилось?

– Эти проблемы остаются основополагающими в системе организации оказания медицинской помощи. Это те ресурсы, на которых основывается любая организация и процесс. У нас может быть много специалистов, но при недостатке технической базы не поставить диагноз, не назначить лечение. Ещё хуже обстоят дела, когда есть техническая база, но нет специалистов: например, есть рентген-аппарат, но нет рентгенолога – это мёртвая ситуация. Понятно, что эти проблемы не решить за год или два. И это не проблемы медицины Архангельской области – это отраслевые проблемы, с которыми сталкиваются даже наши коллеги, эмигрировавшие за границу – у них тоже есть дефицит кадров.

– Как решается эта проблема у нас?

– У нас большая территория, низкая плотность населения, люди живут маленькими посёлками. Наша система при этом ориентирована на организацию с помощью централизации: больше видов помощи там, где больше населения. Для большей части территории, где низкая плотность населения, у нас избрана такая форма помощи, как фельдшерско-акушерские пункты (ФАП). Там работает наиболее подготовленный средний медицинский персонал – люди, которые могут оказать и первичную хирургическую обработку ран, заниматься элементами диспансерного наблюдения, проводить диагностику и многое другое. Более того, мы большое внимание уделяем телемедицине в развитии, в которой наступает этап, когда в эту систему будут интегрированы не только врачи – когда врач консультирует врача – а будет интегрирован и средний медицинскиий персонал.

– О телемедицине мы слышим уже очень давно, она на слуху ещё с конца 90-х годов.

– История телемедицины Архангельской области - это история телемедицины России. Уже в 1995 году у нас были первые телемедицинские консультации. Важную роль в этой истории сыграло международное сотрудничество и, в частности, коллеги из Норвегии, которые подали нашим медикам эту идею. На сегодняшний день у нас в области сеть телемедицинских студий – их 31. Все лечебные учреждения уровня центральной районной больницы оснащены такими студиями, не говоря уже о больших больницах и федеральных лечебных центрах.

– То есть система отлажена или ждёт своего развития?

– За все эти годы система работы налажена и не вызывает никаких вопросов, но сейчас телемедицина должна шагнуть дальше: не только врач врача должен консультировать, телемедицина должна полностью быть интегрирована в систему обязательного медицинского страхования. И ещё один шаг – это дистанционная диагностика. Давайте посмотрим на примере, который я уже приводил. Допустим, у нас есть рентгеновский аппарат, но нет рентгенолога. Однако есть специалист среднего звена, который может правильно поставить пациента, правильно расположить камеру, сделать снимок, но не может его расшифровать. В этом случае по защищённому медицинскому каналу можно отправить снимок в некий центр, где находится рентгенолог, который его дешифрует, пишет заключение и отправляет специалисту, который будет работать с пациентом. И так можно рассматривать практически любое диагностическое исследование.

– Когда мы можем ждать этих новых шагов от телемедицины?

– Сейчас мы провели большую аналитическую работу, подготовили ряд алгоритмов, которые должны запускаться в зависимости от того, что видит перед собой вот этот самый сотрудник среднего звена. Делается это для того, чтобы вписываться в так называемый «золотой час», чтобы не упускать время, когда можно оказать эффективную помощь. Я думаю, что к концу этого года мы выйдем на некую организационную прямую и начнём обеспечивать фельдшеров в самых отдалённых районах области соответствующим оборудованием. У нас выбраны несколько пилотных населённых пунктов, мы определились с аппаратурой и уже апробировали её. Кроме того, телемедицина планирует выйти на такой уровень работы, когда врачи будут дистанционно консультировать пациентов. Сейчас это законодательно невозможно, но на уровне Государственной Думы такие подходы активно обсуждаются и перспективы развития телемедицины заключаются в том, что мы должны придти к консультированию пациентов. Конечно, это будет определённая группа заболеваний. Но мы к этому придём и избавим целый ряд пациентов от необходимости ехать к врачу в ЦРБ из отдалённого села.

– Вы долгое время работали в онкодиспансере, сейчас люди много слышат об онкологии. Расскажите, что происходит: заболеваний раком стало больше или знаний о нём?

– Рак стал звучать и встречаться чаще не потому, что его раньше было меньше, а потому, что диагностика раньше не позволяла выявлять столько онкологии, сколько выявляется сейчас. Другими словами, рост заболеваемости связан с тем, что онкология чаще и лучше выявляется. Есть и другие причины: эволюционные, удлинение продолжительности жизни, влияние определённых физических факторов. Например, Всемирной организации здравоохранения есть целый перечень онкогенов. Онкогеном признаны излучение, используемое в солярии. Фактически на солярии должно быть написано, как на пачке сигарет: «солярий убивает». Смысл в том, что в лампе горит газ, генерирующий свет определённой длины волны. Внутри лампы есть покрытие, которое ему не даёт проникать - выходит свет другой длины волны. Но со временем это покрытие уменьшается, и через определённое количество часов лампу надо менять. Но контроль за качеством своевременной смены ламп отсутствует.

– Медицина побеждает рак?

– Химиотерапия развивается семимильными шагами, меняются схемы, появляются новые препараты. Лучевая терапия достигает гораздо больших результатов. Результаты, конечно, выше. Но я обращаю ваше внимание на диагностику. Механизмы диспансеризации, которые были запущены федеральным министерством здравоохранения, в том числе учитывают определённые методы исследований, направленные на поиск онкологических заболеваний. В головах людей диспансеризация должна осесть как защита собственного здоровья, а не как некое принуждение.

– А что-то меняется в головах людей, неужели они чаще приходят к врачам ещё до того, как что-то заболит?

– Безусловно. Простейший пример того, что люди стали больше заботиться о своём здоровье: пройдитесь по архангельской набережной и посмотрите, как часто вы раньше встречали людей с сигаретой или бутылкой пива и какова ситуация сейчас. Сегодня на набережной больше людей на велосипедах, роликах, занимающихся скандинавской ходьбой. Общество меняется. В культуру образа жизни входит здоровье. Мы всё больше стараемся правильно питаться, вовремя отдыхать, правильно относиться к физической нагрузке. И я думаю, что всё больше во дворы будут возвращаться спортивные площадки, хоккейные коробки и многое другое.

– Что пожелаете своим коллегам накануне Дня медика?

– Когда поздравляют медиков, поздравления плавно трансформируются в благодарность. Я хочу поблагодарить своих коллег за верность профессии, за ту самоотдачу и беззаветность, с которой они трудятся. А пожелать им творческих и профессиональных успехов и – обязательно – здоровья!

Александр Кулешов