Февральская революция навсегда низложила в России самодержавие. Рухнул царизм, в стране новое правительство, вместо прежнего триколора реет красное знамя. Казалось бы, вот она, долгожданная свобода и сияющая заря новой счастливой жизни. Но нет, политический режим смели, а проблемы остались.
Продолжает бушевать Первая мировая война. Преемники царя не намерены её прекращать. Более того, они полны решимости довести её до победного конца. А ведь именно война стала одной из причин восстания в Петрограде, именно из-за неё со звоном слетела непоколебимая прежде императорская корона… Впрочем, оставим столицу и обратим взор на майский Архангельск 1917-го года.
Нет хлеба…
Ситуация с продовольствием в столице Поморья крайне непростая, а порой и вовсе аховая. В первый майский день Губернский продовольственный комитет устанавливает официальные таксы на муку и сахар. Волжская мука стоит подороже – 5 рублей 75 копеек за пуд, сибирская подешевле – 4 рубля 75 копеек за ту же порцию. Сахар отпускается по 30 копеек за фунт. Чуть меньше стоит фунт сахарного песка – 25 копеек. Но продажа всего вышеперечисленного жёстко регламентирована. Германская кампания окончательно посадила страну на голодный паёк.
Всё тот же продовольственный комитет требует от населения и торговцев предоставить сведения об излишках месячной нормы продовольствия, ежели таковая у них имеется. В продуктовом списке всё те же мука и сахар, а также соль с крупой. В случае непредоставления оных сведений или же их умышленного искажения к нарушителям грозят применить соответствующие меры. Есть проблемы и с доставкой съестных припасов со станции Исакогорка в центральную часть города. Моста-то через Северную Двину ещё и в помине нет – он появится только через 50 лет, груз доставляют по воде, а средств транспортировки не хватает.
По плану, составленному ещё при царе, в Архангельск должно было прийти 150 тысяч пудов муки из Ярославской губернии, однако всё идёт прахом. Отправлять попросту нечего. В итоге после принятия срочных мер на Север маршрутными поездами отправляют часть челябинского резерва – 20 тысяч пудов. После обещают привезти ещё 40 тысяч. И не более.
Городские власти не стесняются в оценках ситуации: снабжение граждан хлебом плачевное. В качестве экстренного шага предлагается пустить в ход неприкосновенный резерв из закромов – 50 тысяч пудов пшеницы. К булочным выстраиваются огромные очереди. Однако в архангельских пекарнях просто не из чего печь хлеб – они работают лишь по несколько часов в сутки, из-за чего среди горожан ползут неукротимые слухи о надвигающемся голоде. В один из майских дней архангелогородцы смели с полок магазинов практически весь чай. Опять-таки из-за опасения, что его скоро не будет.
…но есть зрелища!
Зато в зрелищах недостатка нет. В Архангельске кипит насыщенная культурная жизнь – всевозможные концерты, спектакли и кинопоказы в «электротеатрах».
Шумиха наблюдается и на общественно-политической арене. Идёт интенсивная подготовка к выборам в Архангельскую городскую Думу, которые намечены на 13 августа. За депутатские места сражаются представители разных партий, однако все они негласно поделены на два лагеря – «буржуев» (эсеры и прочие) и «большевиков» (РСДРП). Первые выступают за умеренный капиталистический социализм, вторым нужны новая революция и полноценная диктатура пролетариата. Повсюду собрания, агитация, обсуждения, кружки, диспуты. Архангелогородцы следят за событиями на фронте и в стране, читают стенограммы речей новых правителей, задаваясь исконными вопросами: что делать и кто виноват?
.jpeg)
Возникают новые общественные сплочения как политического, так и иного характера. Например, организуется «Союз граждан Соломбалы», объединивший жителей промышленной архангельской окраины. Его члены требуют полноправного представительства соломбальцев в будущей Архгордуме, улучшения экономического состояния посредством создания кооперативов, строительства культурных учреждений, благоустройства территории и т.п.
«Много лет мы были пасынками города. Городское общественное управление мало считалось с интересами населения Соломбалы», – именно такими словами начиналась программа нового объединения.
Кое-что из жизни города
Глава Архангельска Вильгельм Гувелякен постепенно отстраняется от управления городом, хотя и продолжает формально исполнять свои обязанности. Но губернская столица продолжает существовать в новых реалиях постреволюционного бытия. Вкратце перечислим события, имевшие место в мае.
Начинается регулярная навигация на Северной Двине, в Архангельск приходит первый пароход из Мурманска, а затем и другие суда. В женских гимназиях и прогимназиях закончился учебный год, учащиеся были распущены на каникулы без экзаменов. Идёт полномасштабный ремонт трамвайной линии из-за просадки рельсов, однако движение не прерывается. Все здания церковно-приходских школ передаются министерству народного просвещения. Городским служащим увеличивается жалованье. Намечаются планы масштабных лесозаготовок с целью экспорта «зелёного золота» в зарубежные страны, для чего в город прибыли петербургские торговые чиновники. Проходит городской учительский съезд.
Вообще торговля в Архангельске идёт полным ходом. Продаётся и покупается всё: дома, суда, предметы обихода, инструменты, запчасти, привозная заграничная одежда, изысканное женское бельё…
Только вот хлеба практически не достать.
Виталий Айнуров
Продолжает бушевать Первая мировая война. Преемники царя не намерены её прекращать. Более того, они полны решимости довести её до победного конца. А ведь именно война стала одной из причин восстания в Петрограде, именно из-за неё со звоном слетела непоколебимая прежде императорская корона… Впрочем, оставим столицу и обратим взор на майский Архангельск 1917-го года.
Нет хлеба…
Ситуация с продовольствием в столице Поморья крайне непростая, а порой и вовсе аховая. В первый майский день Губернский продовольственный комитет устанавливает официальные таксы на муку и сахар. Волжская мука стоит подороже – 5 рублей 75 копеек за пуд, сибирская подешевле – 4 рубля 75 копеек за ту же порцию. Сахар отпускается по 30 копеек за фунт. Чуть меньше стоит фунт сахарного песка – 25 копеек. Но продажа всего вышеперечисленного жёстко регламентирована. Германская кампания окончательно посадила страну на голодный паёк.
Всё тот же продовольственный комитет требует от населения и торговцев предоставить сведения об излишках месячной нормы продовольствия, ежели таковая у них имеется. В продуктовом списке всё те же мука и сахар, а также соль с крупой. В случае непредоставления оных сведений или же их умышленного искажения к нарушителям грозят применить соответствующие меры. Есть проблемы и с доставкой съестных припасов со станции Исакогорка в центральную часть города. Моста-то через Северную Двину ещё и в помине нет – он появится только через 50 лет, груз доставляют по воде, а средств транспортировки не хватает.
По плану, составленному ещё при царе, в Архангельск должно было прийти 150 тысяч пудов муки из Ярославской губернии, однако всё идёт прахом. Отправлять попросту нечего. В итоге после принятия срочных мер на Север маршрутными поездами отправляют часть челябинского резерва – 20 тысяч пудов. После обещают привезти ещё 40 тысяч. И не более.
Городские власти не стесняются в оценках ситуации: снабжение граждан хлебом плачевное. В качестве экстренного шага предлагается пустить в ход неприкосновенный резерв из закромов – 50 тысяч пудов пшеницы. К булочным выстраиваются огромные очереди. Однако в архангельских пекарнях просто не из чего печь хлеб – они работают лишь по несколько часов в сутки, из-за чего среди горожан ползут неукротимые слухи о надвигающемся голоде. В один из майских дней архангелогородцы смели с полок магазинов практически весь чай. Опять-таки из-за опасения, что его скоро не будет.
…но есть зрелища!
Зато в зрелищах недостатка нет. В Архангельске кипит насыщенная культурная жизнь – всевозможные концерты, спектакли и кинопоказы в «электротеатрах».
Шумиха наблюдается и на общественно-политической арене. Идёт интенсивная подготовка к выборам в Архангельскую городскую Думу, которые намечены на 13 августа. За депутатские места сражаются представители разных партий, однако все они негласно поделены на два лагеря – «буржуев» (эсеры и прочие) и «большевиков» (РСДРП). Первые выступают за умеренный капиталистический социализм, вторым нужны новая революция и полноценная диктатура пролетариата. Повсюду собрания, агитация, обсуждения, кружки, диспуты. Архангелогородцы следят за событиями на фронте и в стране, читают стенограммы речей новых правителей, задаваясь исконными вопросами: что делать и кто виноват?
Возникают новые общественные сплочения как политического, так и иного характера. Например, организуется «Союз граждан Соломбалы», объединивший жителей промышленной архангельской окраины. Его члены требуют полноправного представительства соломбальцев в будущей Архгордуме, улучшения экономического состояния посредством создания кооперативов, строительства культурных учреждений, благоустройства территории и т.п.
«Много лет мы были пасынками города. Городское общественное управление мало считалось с интересами населения Соломбалы», – именно такими словами начиналась программа нового объединения.
Кое-что из жизни города
Глава Архангельска Вильгельм Гувелякен постепенно отстраняется от управления городом, хотя и продолжает формально исполнять свои обязанности. Но губернская столица продолжает существовать в новых реалиях постреволюционного бытия. Вкратце перечислим события, имевшие место в мае.
Начинается регулярная навигация на Северной Двине, в Архангельск приходит первый пароход из Мурманска, а затем и другие суда. В женских гимназиях и прогимназиях закончился учебный год, учащиеся были распущены на каникулы без экзаменов. Идёт полномасштабный ремонт трамвайной линии из-за просадки рельсов, однако движение не прерывается. Все здания церковно-приходских школ передаются министерству народного просвещения. Городским служащим увеличивается жалованье. Намечаются планы масштабных лесозаготовок с целью экспорта «зелёного золота» в зарубежные страны, для чего в город прибыли петербургские торговые чиновники. Проходит городской учительский съезд.
Вообще торговля в Архангельске идёт полным ходом. Продаётся и покупается всё: дома, суда, предметы обихода, инструменты, запчасти, привозная заграничная одежда, изысканное женское бельё…
Только вот хлеба практически не достать.
Виталий Айнуров