Августовский путч с точки зрения 50-летия ввода войск стран Варшавского договора в Чехословакию
Сегодня уже невозможно оспаривать факт ошибочности действий советского руководства в августе 1968 года – Леонид Брежнев дал добро на реализацию плана «Дунай», войска ряда стран Варшавского договора – вопреки многочисленным легендам немецкие войска в операции участия практически не принимали – вошли на территорию Чехословакии будто бы с целью предотвратить готовящееся вооруженное восстание, с последующим выходом страны из социалистического лагеря. Потом компетентные органы якобы обнаруживали многочисленные склады с автоматическим оружием, но вот ни открытых, ни закрытых судебных процессов, соответствующих наказаний шпионов-злодеев отчего-то не было. Не было найдено и никаких документальных фактов, подтверждающих намерения тогдашнего руководства страны выйти из состава Совета экономической взаимопомощи, Варшавского договора. Иными словами, пять тысяч танков и пятьсот тысяч военных должны были покончить с какими-то виртуальными преступлениями, что привело к значительным ограничениям во всех соцстранах со свободой мысли, слова, образа жизни.
Советские войска уже не в первый раз выступили против местного населения – в 1953 году танки разгоняли демонстрации рабочих на улицах Берлина, в 1956 году подавляли восстание в Венгрии. Но Венгрия и Германия не так давно воевали против СССР, а Чехословакия, скорее, была первой жертвой III Рейха. Прага – давний центр славянофильства, отношение к России чехов и словаков традиционно было самым теплым. Все, что хотело новое руководство страны – совместить принципы справедливости социальной и политической, объединить демократические ценности с социальными правами трудящихся. Тогда это казалось не только возможным, но и единственно правильным путем.
Почему Брежнев ввел войска в Чехословакию, в общем-то, понять несложно. Руководство Словацкой компартии тогда заявило - Дубчек подрывает основы социализма. Как оно эти основы представляло остается только догадываться. И в ГДР, Венгрии отношение к поискам нового лица социализма соседями было самым настороженным. В результате молодой тогда еще генсек Леонид Брежнев допускает свою первую серьезную политическую ошибку – поддается давлению «товарищей», принимает решение о вводе войск в дружественную страну. В конце своей политической карьеры Леонид Ильич примет не менее судьбоносное ошибочное решение о поддержке левого переворота в соседнем и также дружественном Афганистане, а позднее и о вводе войск. Мотивировка будет все та же – «если мы не введем войска, там будут американцы».
Итог у этих двух решений печальный – Чехословакия в составе блока НАТО, войска США прочно обосновались в центральноазиатской стране. То есть получили то, что пытались предотвратить. Именно поэтому можно с уверенностью говорить об ошибочности принятых политических решений и последующих действий.
Но квалифицируя как ошибочные действия советского руководства, мы должны иметь в виду, что они не были таковыми с точки зрения последовательно коммунистической доктрины, присущего тому времени. Сама идея СССР, как союза социалистических республик предполагала постепенное собирание самых разных стран и государств в единое политическое пространство. И потому ценности политической демократии рассматривались как второстепенные. Интересы отдельной страны и даже народа могли и должны были приноситься в жертву идолам социального равенства и справедливости. Да и сама история СССР – это во многом история народного жертвоприношения ради торжества новой подлинно народной идеологии. К началу 80-х могим она казалась непоколебимой.
Когда в 1985 году к власти пришел Михаил Горбачев, он и его окружение решило, по сути, воспроизвести в стране то, что советские войска прервали в Чехословакии в августе 1968 года. Идея демократического социализма не расползлась под гусеницами танков. В результате Советский Союз был вынужден вести перестройку в условиях политической целины. Хотя вполне мог дать возможность чехам и словакам набить шишки в 1968-м и, учитывая опыт соседей, осуществлять постепенные реформы в нужном направлении.
Но так рассуждать, по мнению ортодоксальных коммунистов, могут только бездушные националисты. Как можно подвергать опасности целые народы? Как можно не оказывать поддержки товарищам по идее в других странах, как в случае с тем же Афганистаном, антишахским переворотом, организованным Тараки? Что может быть важнее поддержки товарищей по борьбе, да ради этого и всем затянуть пояса не проблема…
Советский Союз был вынужден реформироваться именно по этой причине – бесконечное затягивание поясов, мягко говоря, не способствовало реализации главного экономического закона социализма: удовлетворение постоянно растущих потребностей человека. И реформы вынуждали руководство СССР мыслить рыночными категориями. Любая внешнеполитическая дружба или вражда начала оцениваться с точки зрения «выгодно»-«невыгодно». В результате поддерживать за счет энергоресурсов СССР промышленность социалистических стран казалось не очень-то нужным делом. Соответственно, Совет экономической взаимопомощи окончательно прекратил существование еще до августовских событий в июне 1991 года.
СССР вполне мог продолжить свое существование – новый Союзный договор, который 20 августа все в том же году должны были начать подписывать 12 республик позволял продлить его историю по новым вполне себе ленинским принципам учета и контроля объемов взаимных поставок товаров и услуг. Ничто е мешало августовскому триумфатору Ельцину и его соратникам объявить всенародные выборы президента союза, заставить уйти Горбачева вполне цивилизованным путем. Вместо этого Борис Николаевич предпочел развалить страну, ввергнуть «дорогих россиян» в пучину гражданской войны, в беспредел прихватизации и инфляции под 3000 процентов. Сегодня разрушителя СССР и советской власти Ельцина Кремль считает основоположником российской государственности, что заставляет думать о поддержке нынешним российским руководством ликвидации легитимного союзного государства. Несмотря на все ностальгические и, ни к чему не обязывающие заявления о самой крупной геополитической катастрофе ХХ столетия.
И Брежнев, и Горбачев, и Ельцин не были свободны в принятии решений. Они больше были озабочены проблемой снятия с себя политической и иной ответственности. По крайней мере, Брежнев и Горбачев действительно пытались направить действия власти в интересах населения страны, а Михаил Сергеевич хотел делать это на базе рыночных принципов, разрушая иллюзорные отношения. Сегодня президент США Дональд Трамп делает примерно то же самое, что и Горбачев, осуществляя перестройку внешней и внутренней политики «оплота демократии». Возвратить промышленное производство в страну, прекратить насаждать торжество демократических догм в мировом масштабе, решить не на словах, а на деле проблему огромного государственного долга – простые и понятные цели для каждого американца. Остается лишь сожалеть о том, что тогда в 80-х Михаил Сергеевич не смог столь же доходчиво сформулировать конечные цели трансформации страны. Возможно, потому, что решил не идти на выборы. В результате она перестала существовать.
Так что волей-неволей остается включать условное наклонение в историю – если бы 50 лет назад войска стран Варшавского договора не вошли в Чехословакию, то в 80-е годы к власти в СССР мог прийти не робкий романтик Михаил Горбачев, а прагматик близкий к Дональду Трампу.
Такова цена политических ошибок, то есть таких решений, которые кажутся вполне естественными в рамках выбранной парадигмы, однако же, принимаются вопреки здравому смыслу, представляют собой насильственными действиями, а впоследствии выглядят ничем неоправданными и разрушительными.
Иван Таращанский
Фото: www.sb.by, видео «История будущего»
Сегодня уже невозможно оспаривать факт ошибочности действий советского руководства в августе 1968 года – Леонид Брежнев дал добро на реализацию плана «Дунай», войска ряда стран Варшавского договора – вопреки многочисленным легендам немецкие войска в операции участия практически не принимали – вошли на территорию Чехословакии будто бы с целью предотвратить готовящееся вооруженное восстание, с последующим выходом страны из социалистического лагеря. Потом компетентные органы якобы обнаруживали многочисленные склады с автоматическим оружием, но вот ни открытых, ни закрытых судебных процессов, соответствующих наказаний шпионов-злодеев отчего-то не было. Не было найдено и никаких документальных фактов, подтверждающих намерения тогдашнего руководства страны выйти из состава Совета экономической взаимопомощи, Варшавского договора. Иными словами, пять тысяч танков и пятьсот тысяч военных должны были покончить с какими-то виртуальными преступлениями, что привело к значительным ограничениям во всех соцстранах со свободой мысли, слова, образа жизни.
Советские войска уже не в первый раз выступили против местного населения – в 1953 году танки разгоняли демонстрации рабочих на улицах Берлина, в 1956 году подавляли восстание в Венгрии. Но Венгрия и Германия не так давно воевали против СССР, а Чехословакия, скорее, была первой жертвой III Рейха. Прага – давний центр славянофильства, отношение к России чехов и словаков традиционно было самым теплым. Все, что хотело новое руководство страны – совместить принципы справедливости социальной и политической, объединить демократические ценности с социальными правами трудящихся. Тогда это казалось не только возможным, но и единственно правильным путем.
Почему Брежнев ввел войска в Чехословакию, в общем-то, понять несложно. Руководство Словацкой компартии тогда заявило - Дубчек подрывает основы социализма. Как оно эти основы представляло остается только догадываться. И в ГДР, Венгрии отношение к поискам нового лица социализма соседями было самым настороженным. В результате молодой тогда еще генсек Леонид Брежнев допускает свою первую серьезную политическую ошибку – поддается давлению «товарищей», принимает решение о вводе войск в дружественную страну. В конце своей политической карьеры Леонид Ильич примет не менее судьбоносное ошибочное решение о поддержке левого переворота в соседнем и также дружественном Афганистане, а позднее и о вводе войск. Мотивировка будет все та же – «если мы не введем войска, там будут американцы».
Итог у этих двух решений печальный – Чехословакия в составе блока НАТО, войска США прочно обосновались в центральноазиатской стране. То есть получили то, что пытались предотвратить. Именно поэтому можно с уверенностью говорить об ошибочности принятых политических решений и последующих действий.
Но квалифицируя как ошибочные действия советского руководства, мы должны иметь в виду, что они не были таковыми с точки зрения последовательно коммунистической доктрины, присущего тому времени. Сама идея СССР, как союза социалистических республик предполагала постепенное собирание самых разных стран и государств в единое политическое пространство. И потому ценности политической демократии рассматривались как второстепенные. Интересы отдельной страны и даже народа могли и должны были приноситься в жертву идолам социального равенства и справедливости. Да и сама история СССР – это во многом история народного жертвоприношения ради торжества новой подлинно народной идеологии. К началу 80-х могим она казалась непоколебимой.
Когда в 1985 году к власти пришел Михаил Горбачев, он и его окружение решило, по сути, воспроизвести в стране то, что советские войска прервали в Чехословакии в августе 1968 года. Идея демократического социализма не расползлась под гусеницами танков. В результате Советский Союз был вынужден вести перестройку в условиях политической целины. Хотя вполне мог дать возможность чехам и словакам набить шишки в 1968-м и, учитывая опыт соседей, осуществлять постепенные реформы в нужном направлении.
Но так рассуждать, по мнению ортодоксальных коммунистов, могут только бездушные националисты. Как можно подвергать опасности целые народы? Как можно не оказывать поддержки товарищам по идее в других странах, как в случае с тем же Афганистаном, антишахским переворотом, организованным Тараки? Что может быть важнее поддержки товарищей по борьбе, да ради этого и всем затянуть пояса не проблема…
Советский Союз был вынужден реформироваться именно по этой причине – бесконечное затягивание поясов, мягко говоря, не способствовало реализации главного экономического закона социализма: удовлетворение постоянно растущих потребностей человека. И реформы вынуждали руководство СССР мыслить рыночными категориями. Любая внешнеполитическая дружба или вражда начала оцениваться с точки зрения «выгодно»-«невыгодно». В результате поддерживать за счет энергоресурсов СССР промышленность социалистических стран казалось не очень-то нужным делом. Соответственно, Совет экономической взаимопомощи окончательно прекратил существование еще до августовских событий в июне 1991 года.
СССР вполне мог продолжить свое существование – новый Союзный договор, который 20 августа все в том же году должны были начать подписывать 12 республик позволял продлить его историю по новым вполне себе ленинским принципам учета и контроля объемов взаимных поставок товаров и услуг. Ничто е мешало августовскому триумфатору Ельцину и его соратникам объявить всенародные выборы президента союза, заставить уйти Горбачева вполне цивилизованным путем. Вместо этого Борис Николаевич предпочел развалить страну, ввергнуть «дорогих россиян» в пучину гражданской войны, в беспредел прихватизации и инфляции под 3000 процентов. Сегодня разрушителя СССР и советской власти Ельцина Кремль считает основоположником российской государственности, что заставляет думать о поддержке нынешним российским руководством ликвидации легитимного союзного государства. Несмотря на все ностальгические и, ни к чему не обязывающие заявления о самой крупной геополитической катастрофе ХХ столетия.
И Брежнев, и Горбачев, и Ельцин не были свободны в принятии решений. Они больше были озабочены проблемой снятия с себя политической и иной ответственности. По крайней мере, Брежнев и Горбачев действительно пытались направить действия власти в интересах населения страны, а Михаил Сергеевич хотел делать это на базе рыночных принципов, разрушая иллюзорные отношения. Сегодня президент США Дональд Трамп делает примерно то же самое, что и Горбачев, осуществляя перестройку внешней и внутренней политики «оплота демократии». Возвратить промышленное производство в страну, прекратить насаждать торжество демократических догм в мировом масштабе, решить не на словах, а на деле проблему огромного государственного долга – простые и понятные цели для каждого американца. Остается лишь сожалеть о том, что тогда в 80-х Михаил Сергеевич не смог столь же доходчиво сформулировать конечные цели трансформации страны. Возможно, потому, что решил не идти на выборы. В результате она перестала существовать.
Так что волей-неволей остается включать условное наклонение в историю – если бы 50 лет назад войска стран Варшавского договора не вошли в Чехословакию, то в 80-е годы к власти в СССР мог прийти не робкий романтик Михаил Горбачев, а прагматик близкий к Дональду Трампу.
Такова цена политических ошибок, то есть таких решений, которые кажутся вполне естественными в рамках выбранной парадигмы, однако же, принимаются вопреки здравому смыслу, представляют собой насильственными действиями, а впоследствии выглядят ничем неоправданными и разрушительными.
Иван Таращанский
Фото: www.sb.by, видео «История будущего»