В Архангельском театре драмы начался 85-й творческий сезон. Есть официальный повод вспомнить былые заслуги, выдающихся артистов, интересные факты, порассуждать о творческих планах или о роли театра в современном мире.
Но не менее важно, что сегодня во главе театра стоит молодой, энергичный и амбициозный директор. И хотя творческая составляющая не входит в зону его полномочий, все-таки в его власти решать каким будет театр, чему будут отданы приоритеты, какая атмосфера будет создаваться в этом учреждении. Наш собеседник - Сергей Самодов, директор Архангельского театра драмы имени М.В. Ломоносова.
– Как становятся директорами театров?
– Наверное, у каждого свой тернистый путь. В детстве мечтал быть военным, потом музыкантом, потом стал журналистом. Получается, что меня судьба двинула в творчество давно. Так сложились обстоятельства, что пришлось принимать на себя кризисное управление театром оперы и балета во Владивостоке. Теперь Архангельский театр драмы.
– Какие задачи перед вами поставлены? Создать идеальный театр?
– Хотелось бы решить проблему с долговыми обязательствами, чтобы театр мог дышать свободно. Не люблю слово «стабильность», люблю слово «развитие». Здесь необходимо создать базу для развития. К этой цели идем. Когда я пришел в июле 2016 года просроченная задолженность была около 17-18 миллионов, сейчас около девяти. Кроме этого, если мы стремимся к идеалу, то хочется, чтобы театр продолжал радовать постановками, премьерами, интересными творческими проектами. В прошлом сезоне мы в два раза подняли посещаемость.
– Разве у вашего театра была проблема с посещаемостью?
– В 2015 году проблема была. Но за 16 год мы заработали 44 миллиона рублей, это самая большая сумма за последние несколько лет. За одни только билеты мы получили более 30 миллионов рублей, остальное – аренда, помещения для буфета сдали в аренду через аукцион. И в этом сезоне уже набираем обороты. Сентябрь-октябрь не самые показательные месяцы, но, если сравнивать с аналогичным периодом прошлого года, цифры валового сбора со спектаклей радуют положительной динамикой.
– В последнее время директора учреждений культуры, да и других организаций, очень сильно «молодеют». Это требование времени? А как же опыт?
– Самое главное – грамотность. Человек может вести себя неадекватно как в 20-30 лет, так и в более почтенном возрасте. Если молодой человек может сказать, что уже осуществил ряд проектов и они были успешны, почему он не может быть руководителем учреждения? Раньше возрастные руководители как раз и грешили тем, что были непоколебимы. Они с высоты своей «забронзовелости», с высоты своих лет были априори правы. Мы немного другое поколение, мы говорим, что можем ошибаться, но готовы рисковать и знаем ради чего. Допустим, если бы я пришел сюда только для того, чтобы отчетность сходилась. Это совершенно не интересно зрителю! Отчетность – это, конечно, важно, хорошо и нужно, чтобы бюджет был в балансе, но я вижу свою задачу гораздо шире. Здесь создаются спектакли, они заставляют людей переживать, задумываться, меняться. А это очень ответственная роль учреждения – формирование сознания личности. Поэтому опыт руководителя следует рассматривать не с точки зрения прожитых лет, а ведения серьезной управленческой жизни, владения современными технологиями, готовностью принять новые веяния, с позиции готовности решать определенные задачи.
– А вот недавно было несколько громких «театральных» скандалов…
– Любой театр (если он не частный) получает субсидии от государства. Соответственно в любой момент контролирующие органы могут проверить расходование бюджетных средств. И в этом ничего необычного нет. Однако, многие законы не учитывают специфику учреждений. Например, 44-й закон о закупках един для всех, но разве можно приобретать оборудование и заказать оказание услуг по одним правилам для больниц, школ и театров? Вот есть у театра необходимость заключить авторский договор по созданию видео для новой постановки. Надо заключить договор заранее, чтобы человек, которого театр хотел бы привлечь, не взял другой заказ, а точно занимался в этом творческом проекте. И театру нужен конкретный этот человек в силу именно авторского подхода. По закону мы должны получить еще коммерческие предложения от не менее двух других физических или юридических лиц, чтобы обосновать стоимость. А в самом договоре должно быть четко прописано техническое задание. А как мы можем его четко прописать если само творчество начнется только во время работы над постановкой – позже. Только тогда режиссер сможет поставить задачу, каким должен быть видео-контент. Заранее для спектакля ТЗ не во всем просчитаешь, потому что это творческий процесс. Зачастую на премьере зритель видит совсем другой результат, нежели режиссер задумывал изначально, потому что во время выпуска спектакля он мог быть по-новому осознан постановочной группой. Ведь процесс постановки спектакля – это тоже процесс познания. Принята концепция развития театрального дела в России. В ней четко говорится, что в сфере культуры театр является приоритетом для финансирования. Но по факту получается не совсем так. Да, бюджетное финансирование покрывает коммунальные расходы, налоги и часть заработной платы. Но суммы за последние годы индексируются ненамного. А в это время требования растут, потребности и затраты увеличиваются, оборудование требует обновления. Реалии подталкивают нас искать возможности сокращения расходов, дополнительного финансирования или, например, реализации инвестиционных проектов.
– Но ведь у вас недавно была реконструкция.
– О, я слышу это очень часто! Реконструкция закончилась в 2009 году. Это восемь лет назад! Фактически два президентских срока по старому формату. Не так уж и недавно. У каждого оборудования есть регламентные сроки для профилактики и замены. В среднем техника должна обновляться раз в пять лет. В нашем автомобильном парке, например, все старше 11 лет. В этом году краеведческий музей передал нам на баланс автобус. Несмотря на тот же солидный возраст, к счастью, нахождение в одних руках, ежегодный уход и крытый гараж сохранили его хорошо. Но все равно время берет свое. Например, у нас есть пульт по управлению светом. Он в 2009 году, когда его приобретали, уже был не новой моделью. Сейчас она давно уже снята с производства, к ней не выпускаются комплектующие, не выходит обновление ПО. Это устаревший прибор, который может и нередко дает серьезные осечки вплоть до сбоя световых партитур к спектаклям. И тогда приходится вручную восстанавливать партитуры. Покупка нового – порядка пяти миллионов рублей. Ремонт старого – огромный риск, так как приходится искать комплектующие других фирм, а наши Кулибины в театре совмещают несовместимое, чтобы пульт работал. Когда здание сдавалось после реконструкции, было озвучено, что здание и, прежде всего, сценическое оборудование требуют ежегодной профилактики и определенного штата сотрудников для обслуживания, соответственно и определенного финансирования. Театральные механизмы для движения декораций – это недешевое удовольствие. На эти цели мы изыскиваем средства от наших доходов, договариваемся с подрядчиками о длительной рассрочке платежа, лишь бы проводить регламентные профилактические работы и сохранять театральное оборудование в работоспособном состоянии.
– Кстати, вы упомянули об инвестиционных проектах. Это в сфере культуры вообще возможно? Это как?
– Возможно. Такие проекты уже стали появляться в других регионах. Мне очень понравился опыт Камерного театра из Череповца. Последние годы в госзадании у них ноль премьер. А как театру привлекать зрителя в регионе без премьер? Тут не тот поток туристов, как в Москве или Санкт-Петербурге. Как итог, инвестор оплатил постановку одного спектакля. В результате у театра новый спектакль в репертуаре, у инвестора – процент от продажи билетов. Всем интересно. Инвестиция, кстати, была возвращена за полгода. В реализации инвестпроекта должны быть просчитаны все риски: процент, уплачиваемый инвестору, не должен стать в дальнейшем кабалой для театра, спектакль должен быть успешным – но важно не уйти в пошлые комедии и мелодрамы. Зритель, который ходит в театр, умнее, чем многие полагают. Как раз задача театра – раскрыть этот интеллектуальный потенциал.
– Будете внедрять? Покой вам только снится?
– Человек, который хочет стать директором театра и думает, что он придет на тёпленькое место и будет спокойно работать, ошибается. Никогда в театре спокойно не будет! Не стоит даже думать: вот сейчас я решу эти проблемы и наступит катарсис. Катарсис может быть только во время спектакля. А у тебя будет постоянный интенсив, потому что на смену одним задачам приходят другие. В театре директор занимается обеспечением всего, чтобы творческой части было достаточно комфортно творить. Директору важно знать законодательство, быть стратегом, принимать на себя риски. Правильно говорят, что обычные люди в театр не пойдут. Театр объединяет и принимает тех, кто нестандартно смотрит на мир. В театре никогда не будет «как у всех», иначе не получится волшебства.
– Артисты сложные «подчинённые»?
– Артисты требуют особого внимания. Важно создать такую среду, где им будет комфортно творить. У меня пока не всегда получается заботиться обо всех в том объеме, в каком хотелось бы, но стараюсь. Очень важно всегда открыто идти на контакт. Моя дверь открыта, люди приходят, задают вопросы, иногда и вопросы, которые руководству могут показаться неудобными. Но это те правила игры, которые я озвучил сразу. Важно понимать ценность каждого человека на его месте. Кто-то будет носить рояль, кто-то будет играть на рояле. Тот, кто играет на рояле, должен с уважением относиться к тому, кто носит рояль. И наоборот. Иначе ничего не получится. В театральном коллективе, который состоит из специалистов десятков профессий, важно взаимоуважение. Мы все служим для зрителя. Когда хорошо сработает служба по зрителю, будет полный зал. Помещение чистое, светлое, уютное, буфет работает, гардеробщицы и контролеры вежливы и учтивы – значит, ничто не отвлекает зрителя от просмотра спектакля. Создается необходимая атмосфера. И вот зритель садится в удобное кресло, открывается занавес и начинается самое главное – Его величество спектакль, который поражает своими декорациями, игрой актеров, режиссерскими решениями… Когда каждый человек на своем месте несет качественно свою службу, что называется «без фальшивых нот», то получается магия театра, куда хочется возвращаться, частью которого хочется быть.
– А вы любите театр, как искусство? Сами ходите на спектакли?
– Могу сказать, что люблю театр с детства! Я вырос в Северодвинске. Чаще мы ходили в театр с классом, но я хорошо помню, что мне было очень интересно. Даже при том, что мои друзья, как правило, баловались и шумели, я смотрел спектакль. Сейчас, когда мы ездим на гастроли и фестивали, я всегда стараюсь посетить театры. Лучше я несколько часов недосплю, но схожу на новый спектакль, на позднюю постановку. Другой вопрос, что как директор, спектакль я теперь воспринимаю уже не как мистическое действо, а больше в прагматичном ключе: из чего это сделано, как это реализовано, сколько это стоит, сколько спектакль будет жить, сколько человек задействовано, сколько принесет дохода? Хочется иногда прогнать эти мысли, но не всегда получается.
Беседовала Яна Михайлова
Фото Полины Нечаевой
Но не менее важно, что сегодня во главе театра стоит молодой, энергичный и амбициозный директор. И хотя творческая составляющая не входит в зону его полномочий, все-таки в его власти решать каким будет театр, чему будут отданы приоритеты, какая атмосфера будет создаваться в этом учреждении. Наш собеседник - Сергей Самодов, директор Архангельского театра драмы имени М.В. Ломоносова.
– Как становятся директорами театров?
– Наверное, у каждого свой тернистый путь. В детстве мечтал быть военным, потом музыкантом, потом стал журналистом. Получается, что меня судьба двинула в творчество давно. Так сложились обстоятельства, что пришлось принимать на себя кризисное управление театром оперы и балета во Владивостоке. Теперь Архангельский театр драмы.
– Какие задачи перед вами поставлены? Создать идеальный театр?
– Хотелось бы решить проблему с долговыми обязательствами, чтобы театр мог дышать свободно. Не люблю слово «стабильность», люблю слово «развитие». Здесь необходимо создать базу для развития. К этой цели идем. Когда я пришел в июле 2016 года просроченная задолженность была около 17-18 миллионов, сейчас около девяти. Кроме этого, если мы стремимся к идеалу, то хочется, чтобы театр продолжал радовать постановками, премьерами, интересными творческими проектами. В прошлом сезоне мы в два раза подняли посещаемость.
– Разве у вашего театра была проблема с посещаемостью?
– В 2015 году проблема была. Но за 16 год мы заработали 44 миллиона рублей, это самая большая сумма за последние несколько лет. За одни только билеты мы получили более 30 миллионов рублей, остальное – аренда, помещения для буфета сдали в аренду через аукцион. И в этом сезоне уже набираем обороты. Сентябрь-октябрь не самые показательные месяцы, но, если сравнивать с аналогичным периодом прошлого года, цифры валового сбора со спектаклей радуют положительной динамикой.
– В последнее время директора учреждений культуры, да и других организаций, очень сильно «молодеют». Это требование времени? А как же опыт?
– Самое главное – грамотность. Человек может вести себя неадекватно как в 20-30 лет, так и в более почтенном возрасте. Если молодой человек может сказать, что уже осуществил ряд проектов и они были успешны, почему он не может быть руководителем учреждения? Раньше возрастные руководители как раз и грешили тем, что были непоколебимы. Они с высоты своей «забронзовелости», с высоты своих лет были априори правы. Мы немного другое поколение, мы говорим, что можем ошибаться, но готовы рисковать и знаем ради чего. Допустим, если бы я пришел сюда только для того, чтобы отчетность сходилась. Это совершенно не интересно зрителю! Отчетность – это, конечно, важно, хорошо и нужно, чтобы бюджет был в балансе, но я вижу свою задачу гораздо шире. Здесь создаются спектакли, они заставляют людей переживать, задумываться, меняться. А это очень ответственная роль учреждения – формирование сознания личности. Поэтому опыт руководителя следует рассматривать не с точки зрения прожитых лет, а ведения серьезной управленческой жизни, владения современными технологиями, готовностью принять новые веяния, с позиции готовности решать определенные задачи.
– А вот недавно было несколько громких «театральных» скандалов…
– Любой театр (если он не частный) получает субсидии от государства. Соответственно в любой момент контролирующие органы могут проверить расходование бюджетных средств. И в этом ничего необычного нет. Однако, многие законы не учитывают специфику учреждений. Например, 44-й закон о закупках един для всех, но разве можно приобретать оборудование и заказать оказание услуг по одним правилам для больниц, школ и театров? Вот есть у театра необходимость заключить авторский договор по созданию видео для новой постановки. Надо заключить договор заранее, чтобы человек, которого театр хотел бы привлечь, не взял другой заказ, а точно занимался в этом творческом проекте. И театру нужен конкретный этот человек в силу именно авторского подхода. По закону мы должны получить еще коммерческие предложения от не менее двух других физических или юридических лиц, чтобы обосновать стоимость. А в самом договоре должно быть четко прописано техническое задание. А как мы можем его четко прописать если само творчество начнется только во время работы над постановкой – позже. Только тогда режиссер сможет поставить задачу, каким должен быть видео-контент. Заранее для спектакля ТЗ не во всем просчитаешь, потому что это творческий процесс. Зачастую на премьере зритель видит совсем другой результат, нежели режиссер задумывал изначально, потому что во время выпуска спектакля он мог быть по-новому осознан постановочной группой. Ведь процесс постановки спектакля – это тоже процесс познания. Принята концепция развития театрального дела в России. В ней четко говорится, что в сфере культуры театр является приоритетом для финансирования. Но по факту получается не совсем так. Да, бюджетное финансирование покрывает коммунальные расходы, налоги и часть заработной платы. Но суммы за последние годы индексируются ненамного. А в это время требования растут, потребности и затраты увеличиваются, оборудование требует обновления. Реалии подталкивают нас искать возможности сокращения расходов, дополнительного финансирования или, например, реализации инвестиционных проектов.
– Но ведь у вас недавно была реконструкция.
– О, я слышу это очень часто! Реконструкция закончилась в 2009 году. Это восемь лет назад! Фактически два президентских срока по старому формату. Не так уж и недавно. У каждого оборудования есть регламентные сроки для профилактики и замены. В среднем техника должна обновляться раз в пять лет. В нашем автомобильном парке, например, все старше 11 лет. В этом году краеведческий музей передал нам на баланс автобус. Несмотря на тот же солидный возраст, к счастью, нахождение в одних руках, ежегодный уход и крытый гараж сохранили его хорошо. Но все равно время берет свое. Например, у нас есть пульт по управлению светом. Он в 2009 году, когда его приобретали, уже был не новой моделью. Сейчас она давно уже снята с производства, к ней не выпускаются комплектующие, не выходит обновление ПО. Это устаревший прибор, который может и нередко дает серьезные осечки вплоть до сбоя световых партитур к спектаклям. И тогда приходится вручную восстанавливать партитуры. Покупка нового – порядка пяти миллионов рублей. Ремонт старого – огромный риск, так как приходится искать комплектующие других фирм, а наши Кулибины в театре совмещают несовместимое, чтобы пульт работал. Когда здание сдавалось после реконструкции, было озвучено, что здание и, прежде всего, сценическое оборудование требуют ежегодной профилактики и определенного штата сотрудников для обслуживания, соответственно и определенного финансирования. Театральные механизмы для движения декораций – это недешевое удовольствие. На эти цели мы изыскиваем средства от наших доходов, договариваемся с подрядчиками о длительной рассрочке платежа, лишь бы проводить регламентные профилактические работы и сохранять театральное оборудование в работоспособном состоянии.
– Кстати, вы упомянули об инвестиционных проектах. Это в сфере культуры вообще возможно? Это как?
– Возможно. Такие проекты уже стали появляться в других регионах. Мне очень понравился опыт Камерного театра из Череповца. Последние годы в госзадании у них ноль премьер. А как театру привлекать зрителя в регионе без премьер? Тут не тот поток туристов, как в Москве или Санкт-Петербурге. Как итог, инвестор оплатил постановку одного спектакля. В результате у театра новый спектакль в репертуаре, у инвестора – процент от продажи билетов. Всем интересно. Инвестиция, кстати, была возвращена за полгода. В реализации инвестпроекта должны быть просчитаны все риски: процент, уплачиваемый инвестору, не должен стать в дальнейшем кабалой для театра, спектакль должен быть успешным – но важно не уйти в пошлые комедии и мелодрамы. Зритель, который ходит в театр, умнее, чем многие полагают. Как раз задача театра – раскрыть этот интеллектуальный потенциал.
– Будете внедрять? Покой вам только снится?
– Человек, который хочет стать директором театра и думает, что он придет на тёпленькое место и будет спокойно работать, ошибается. Никогда в театре спокойно не будет! Не стоит даже думать: вот сейчас я решу эти проблемы и наступит катарсис. Катарсис может быть только во время спектакля. А у тебя будет постоянный интенсив, потому что на смену одним задачам приходят другие. В театре директор занимается обеспечением всего, чтобы творческой части было достаточно комфортно творить. Директору важно знать законодательство, быть стратегом, принимать на себя риски. Правильно говорят, что обычные люди в театр не пойдут. Театр объединяет и принимает тех, кто нестандартно смотрит на мир. В театре никогда не будет «как у всех», иначе не получится волшебства.
– Артисты сложные «подчинённые»?
– Артисты требуют особого внимания. Важно создать такую среду, где им будет комфортно творить. У меня пока не всегда получается заботиться обо всех в том объеме, в каком хотелось бы, но стараюсь. Очень важно всегда открыто идти на контакт. Моя дверь открыта, люди приходят, задают вопросы, иногда и вопросы, которые руководству могут показаться неудобными. Но это те правила игры, которые я озвучил сразу. Важно понимать ценность каждого человека на его месте. Кто-то будет носить рояль, кто-то будет играть на рояле. Тот, кто играет на рояле, должен с уважением относиться к тому, кто носит рояль. И наоборот. Иначе ничего не получится. В театральном коллективе, который состоит из специалистов десятков профессий, важно взаимоуважение. Мы все служим для зрителя. Когда хорошо сработает служба по зрителю, будет полный зал. Помещение чистое, светлое, уютное, буфет работает, гардеробщицы и контролеры вежливы и учтивы – значит, ничто не отвлекает зрителя от просмотра спектакля. Создается необходимая атмосфера. И вот зритель садится в удобное кресло, открывается занавес и начинается самое главное – Его величество спектакль, который поражает своими декорациями, игрой актеров, режиссерскими решениями… Когда каждый человек на своем месте несет качественно свою службу, что называется «без фальшивых нот», то получается магия театра, куда хочется возвращаться, частью которого хочется быть.
– А вы любите театр, как искусство? Сами ходите на спектакли?
– Могу сказать, что люблю театр с детства! Я вырос в Северодвинске. Чаще мы ходили в театр с классом, но я хорошо помню, что мне было очень интересно. Даже при том, что мои друзья, как правило, баловались и шумели, я смотрел спектакль. Сейчас, когда мы ездим на гастроли и фестивали, я всегда стараюсь посетить театры. Лучше я несколько часов недосплю, но схожу на новый спектакль, на позднюю постановку. Другой вопрос, что как директор, спектакль я теперь воспринимаю уже не как мистическое действо, а больше в прагматичном ключе: из чего это сделано, как это реализовано, сколько это стоит, сколько спектакль будет жить, сколько человек задействовано, сколько принесет дохода? Хочется иногда прогнать эти мысли, но не всегда получается.
Беседовала Яна Михайлова
Фото Полины Нечаевой