Глава регионального минкульта Вероника Яничек рассказала о достижениях, которых её ведомство добилось за 2017 год, и о реализации госпрограммы «Культура Русского Севера (2013–2020 годы)». Однако приведённые на бумаге радужные факты были поставлены под сомнение художественным руководителем Архангельского молодёжного театра Виктором Пановым, считающим, что большинство указанных на бумаге достижений вписаны туда ради «галочки».
Итак, по порядку. В опубликованном релизе правительство области сочло нужным упомянуть, что финансовое обеспечение учреждений культуры Архангельской области увеличилось на 700 с лишним миллионов рублей из бюджетов разных уровней. Львиная доля пришлась на областную казну, вложившуюся в культурное развитие Поморья аж на полтора с лишним миллиарда, что почти вдвое выше показателей предыдущего года, и на бюджеты муниципалитетов, вкачавших в культуру в общей сложности без малого 2 миллиарда 200 миллионов деревянных. Плюс около 220 миллионов федеральных денег – цифра выходит астрономическая.
Закон сохранения… зарплаты
Более половины, по словам Яничек, ушло на реализацию государственной программы, а это, прежде всего, заработные платы работников культурной сферы. Министр сообщает, что средняя зарплата работников культуры составила по области около 32 тысяч рублей, а в этом году, по дорожной карте, она должна быть доведена до 38 тысяч. Однако вот о чём глава министерства не упомянула, так это о том, каким образом эта цифра складывается – и в этом весь фокус. Дело в том, что из выделяемых на оплату труда средств твёрдая ставка составляет лишь около трети всей суммы, а семьдесят процентов – это разные надбавки: за стаж, звание, категорию и прочее. И вот эти надбавки, за счёт которых учреждения культуры худо-бедно поддерживали своих сотрудников, теперь приходится сокращать, чтобы выдержать установленные Москвой требования по МРОТ и зарплатам работников культуры. Учреждения вынуждены объединять должностные обязанности работников, а то и вовсе ликвидировать некоторые из них, увольнять персонал, чтобы соответствовать указам из столицы. Также деньги добываются из собственных заработанных средств, что не совсем соответствует тому, что в докладе называется «увеличением зарплаты». Получается, зарплату не увеличили – её просто выудили из какой-то иной расходной статьи сами учреждения культуры.
В. Панов: «Эта форма увеличения зарплаты – липа! Вот, в Архангельске самостоятельного статуса лишился замечательный камерный оркестр – его отдали филармонии, чтобы сократить ставки бухгалтера и прочего персонала. Сейчас они думают над тем, чтобы сделать централизованную бухгалтерию. Никогда в жизни на это не пойду, потому что не может эта бухгалтерия учесть нюансы, которые нужны театру – всё превратится в процедуру подачи и рассмотрения заявок. Однако в Архангельске уже есть такой прецедент, когда человек, который не хочет идти в эту централизованную бухгалтерию, его увольняют (речь о скандале с увольнением директора АГКЦ, – прим. ред.). Когда в Театре кукол говорят, что увеличивают зарплату работникам за счёт собственных заработанных средств, то где здесь выполнение указа президента? А ему, видимо, докладывают, что его поручение выполнено министерством культуры. Мы государственное учреждение культуры, и мы делаем госзаказ, так почему мы сами должны выуживать средства на зарплаты сотрудникам. Теперь гарантированный зарплатный бюджет не 30 процентов, как было, а 50, что, конечно, даёт гарантированное увеличение вне зависимости от надбавок и прочего. Зато и надбавок стало меньше, стажевые приходится резать. С июня вроде снова хотят увеличить, но об увеличении финансирования никто не говорит, значит, это снова будет за счёт заработанных средств театра».
К слову, по признанию худрука, финансирование театра уже второй год подряд сокращено на 10 миллионов. И это при том, что в докладе министра подчёркивается какое-то невероятное вливание денег в сферу культуры. На этом радужном фоне урезание бюджета учреждения выглядит как-то уж совсем скучно, правда, министр об этом не упоминает. Минус десять миллионов, между тем, – это сокращение постановочных расходов, а следовательно, сокращение спектаклей, потенциального дохода, бюджета учреждения, из которого оно же само вынуждено дотягивать зарплату коллектива до требуемого уровня.
В. Панов: «Я никогда не слушал отчётов, никогда не читал ничьих докладов, потому что всё это враньё. Я ничему там не верю. Нас второй год подряд лишают постановочных средств. В том году Кудрин помог, в этом – не знаю, откуда придёт помощь. Я уже давно говорил: не можете повысить зарплату – давайте постановочные. Мы поставим больше спектаклей, а на доход от проката сами увеличим зарплату. Но теперь у нас режут и постановочные. Тогда что вы мне здесь врёте, что у вас увеличилось финансирование!?»
В Молодёжке набран очередной актёрский курс. Студенты со второго года уже должны работать в театре и, соответственно, получать какую-то зарплату – это было согласовано с правительством. Но из-за урезания финансирования в итоге приходится выбирать: либо платить студентам, чтобы не загнулись, либо, например, починить вечно текущую крышу особняка на Логинова, 9. Всё из собственных средств, притом, что части постановочных, а соответственно, и дохода, учреждение лишили.
Довольно туманно складываются пока перспективы и у других знаковых учреждений культуры региона. На фоне бодрых оптимистичных заявлений о завершившейся реконструкции Театра кукол при всей важности этого события пока не совсем ясно, кто в итоге будет обслуживать увеличившиеся более чем вдвое площади театра.
В. Панов: «У театра кукол огромное здание теперь, но чтобы его обслуживать, им необходимо минимум в два раза увеличить штат технических работников. Однако пока никто ничего им так и не сказал по поводу того, будут ли деньги на увеличение штата».
Отсюда сомнение ещё в одном пункте министерского доклада – «Поддержка и развитие инфраструктуры сферы культуры». Да, внимание обратили на районные дома культуры, в частности, на строительство многофункционального центра культурного развития в Каргополе, которое должно быть закончено уже в этом году. Вопрос в том, кто будет в этом центре работать? Молодёжь бежит не то, что из глубинки, – даже из самого Архангельска. Конечно, каргопольский центр можно будет заполнить новоиспечёнными патриотическими организациями, организовать там кружки по лепке местных глиняных свистулек и торговлю пряниками, но вряд ли это отвечает глобальным требованиям культурного развития.
Ключевые события: котлеты и мухи
Среди ключевых событий ушедшего года названы довольно странные мероприятия. Так, к примеру, министр Яничек считает, что центральной темой стало празднование 80-летия Архангельской области. Конечно, все помнят, как любое событие приурочивалось к областному юбилею: воткнули в землю дерево, покрасили скамейку, школьники нарисовали рисунки на уроке ИЗО – всё это в рамках 80-летия области. Галочки просто не успевали ставить. А вот ключевые и наиболее резонансные события, оказывается, это Всероссийский творческий форум «Белкомур – новый шелковый путь в Арктику», Первый международный кинофестиваль стран Арктики «Arctic Open» и культурная программа международного форума «Арктика – территория диалога». Но, просите, «Белкомур» – резонансное событие? Белкомур – это что? Невнятной перспективы проект, который натужно пиарят в правительственных релизах? При чём здесь культура? Культурная программа Арктического форума, о котором помнят разве что по «арктическому паркету»? Всё это всего лишь развлекательные составляющие политических и экономических мероприятий. Или новоиспечённый кинофестиваль «Arctic Open», который по сути просто занял место давным-давно существующей «Берегини»?
Как-то всё-таки умудрился местный минкульт смешать мух с котлетами. К чему вписывать в свои достижения политические события, которые от культуры также далеки, как Герцен от народа. Спросить любого архангелогородца, чего резонансного и по-настоящему международного происходило в городе… Первое, что приходит на ум, – уличные театры. В правительственном релизе о фестивале ни слова. Может, упоминание о нём и есть в полном 60-страничном докладе, но, видимо, это событие, по которому Архангельск знают в Европе и мире и, в отличие от федеральных чиновников, не путают его с Астраханью, минкульт ключевым не считает. По крайней мере, в этом году впервые за много лет уличных театров в День города не будет, да и сам фестиваль будет самым коротким за всю его историю – четыре дня. Вероятно, всё это от того, что, судя по докладу главы министерства культуры, эта самая культура у нас купается в деньгах и внимании властей. Между тем фестиваль на федеральном уровне получил статус национального проекта 2018 года. По словам президента фестиваля Виктора Панова, такая вынужденная ситуация сложилась как раз из-за нехватки средств на проведение старейшего международного фестиваля уличных театров в России.
В. Панов: «Мединскому который год пишем, чтобы увеличить финансирование фестиваля уличных театров, коли это уже национальный проект и брэнд – никакого ответа. Если ты глава регионального минкульта – езжай в Москву и доказывай, что фестивалю нужны деньги – вот в чём работа министра. Когда ставили «Курск», Чилингаров, узнав, что не хватает постановочных средств, что-то там сделал по своей депутатской линии – через неделю Москва выделила необходимую сумму».
Абрамовский фестиваль без Абрамова
Зато у нас провели Абрамовский фестиваль «Родниковое слово», который в этом году почему-то при всём великолепии отдельных спектаклей абсолютно никакого отношения ни к Абрамову, ни к его «родниковому слову» даже близко не имел.
В. Панов: «Я посмотрел программу этого фестиваля. Там нет никакой внутренней темы. Он ничего не дал молодёжи к познанию Абрамова. Молодые артисты других театров даже не знают, кто такой Абрамов – вот вам и Абрамовский фестиваль. Ни мастер-классов и чтений по Абрамову не проводилось. Как сказал один из присутствовавших на фестивале театральных критиков, это просто расписание спектаклей. Не было даже церемонии открытия – просто отыграли «Грозу». На прошлых фестивалях были наши «Деревянные кони», «Пелагея и Алька» театра драмы, наконец, Додин привозил «Братьев и сестёр»».
Вопрос компетенции… и компетентности
В. Панов: «Нас пригласили на фестиваль «Голоса истории» в Вологду. Подписал приглашение заместитель губернатора. Правительство области занимается этим фестивалем. Оно решило, что фестиваль является приоритетным проектом региона, и все обсуждения его идут на уровне губернатора, а не на уровне какого-нибудь директора театра или худрука. Насколько компетентно наше министерство культуры в таком деле – вопрос. Я бы хотел, чтобы у нас в Архангельской области было такое отношение к нашему фестивалю, который даже организаторы европейских событий такого рода назвали одним из лучших в Европе. Наши этого не видят, у Яничек этого нет. Проблема в том, что мы теперь ничего не обсуждаем. Раньше по прошествии мероприятия было обязательное его обсуждение. А тут галочку поставили о проведении – всё. Вы, ребята, – галочники. К любым программам, даже никчёмным, вы ставите галочку. Два наших спектакля в лонг-листе «Золотой маски». Для провинциального театра это вообще редкость большая. Со стороны министерства культуры – никакой реакции. Зато оно пишет: «2017 год был насыщен яркими культурными событиями, которые позволили позиционировать Архангельскую область на международном, федеральном и межрегиональном уровнях, – таких мероприятий было более двадцати». Назовите муждународных участников! «Большой пасхальный фестиваль» – три-четыре коллектива по пять-шесть человек – это большой? В Москве Пасхальный фестиваль месяц идёт!»
«Когда шара в театре – это лишний зритель»
Вопросы вызывает и три новых упомянутых в докладе министра социально-культурных проекта, носящих какие-то кожгалантерейные названия: «Культурный рюкзак» (для детско-юношеской аудитории), «Культурный саквояж» (для людей старшего поколения) и «Культурная среда» (для пациентов медицинских учреждений). Вся эта «тара», по мнению Виктора Панова, ни коим образом привлечению масс в культурную среду не способствует. Скорее, напротив.
В. Панов: «Я должен сделать билет по сто рублей и пускать по десять человек бесплатно. Когда шара в театре – это лишний зритель. В Театре кукол на это пошли – к ним потом приходили какие-то дети с дневниками, чтобы им отметку поставили, что они там были. Нужно было выявить действительно малообеспеченных, причём тех, кто действительно хочет пойти на спектакль. Когда приходит человек с целью сэкономить, искусство становится обслугой. А это, между прочим, кровь, пот и слёзы огромного количества людей. Этими саквояжами вы подрываете свои же собственные постулаты. Говорите, что мы должны повышать зарплаты и в то же время делать дешёвые билеты. Количество зрителей у нас увеличили на 700 в год. У нас зал вмещает 70 человек. Ломоносовский театр может себе позволить бесплатных зрителей – мы нет».
Что касается спектаклей для пациентов медицинских учреждений, то нельзя просто показывать те же спектакли в онкологическом диспансере, которые идут в репертуаре театра. Это должна быть специальная программа. Подобный опыт есть у Константина Хабенского, Чулпан Хаматовой. На каждом спектакле должен быть психолог, спектакль должен специально делаться для такой аудитории. Просто привезти в онкодиспансер труппу и показать там спектакль – и всё для того, чтобы кто-то поставил галочку – это не культурная среда.
Культура для дискотеки
В общем, доклад областного министра культуры, как нам показалось, больше похож на свод отдельных пунктов, которые между собой никак не связаны. Системной работы по развитию культуры в области в нём мы не увидели, как ни старались. Да, какие-то мероприятия, как выразился Виктор Петрович, «для галочки», несомненно, проводятся, только никакого прорывного развития, в том числе, и в сфере культуры, в Архангельской области не замечено. Мероприятия, по большей части политизированные или приуроченные к чему-то там важному, прилежно фиксируются министерством, независимо от того, чьей заслугой они являются.
В. Панов: «Утверждаем то, чего не будет сделано, и одобряем то, что сделано плохо – поэтому я вышел из коллегии по культуре. Многое из того, что проводится в Архангельске, финансируется вообще не по линии министерства культуры, которое потом пишет отчёты о проделанной работе, что что-то там дали. Врёте, господа, это не вы дали – это за вас дали».
Мы достаточно покатались по области и видели своими глазами, что в подавляющем количестве населённых пунктов вся культура в лучшем случае сводится к так называемым «народным гуляниям» – по факту, обычной пьянке. Пустующие клубы, промышляющие редкими сельскими дискотеками и встречами с изредка наезжающими чиновниками, забытые традиции, отсутствие педагогов, которые занимались бы с детьми ремёслами или искусствами – почти везде одно и то же.
В то же самое время министр Яничек поделилась планами на этот год. По её словам, региональным правительством разработан паспорт проекта «Создание – многофункциональных быстровозводимых социально-культурных центров». Правда, глава минкульта не уточняет, кто в этих центрах будет работать. Ну, почти нет у нас профессиональных культработников на селе и не предвидится. Система образования в профильных учреждениях построена так, что готовит чаще всего профессиональных ведущих свадеб и корпоративов, а не специалистов по окультуриванию населения.
В. Панов: «Абрамовский фестиваль показал нижайший уровень режиссуры районных театральных коллективов. Я давно говорю о том, что надо объединить музыкальный колледж и колледж культуры в институт искусств. Во-первых, повысится престиж учреждения и уровень образования. Во-вторых, это позволило бы укомплектовать районные дома культуры профессиональными кадрами. Когда-то давно потомок архангельского рода купцов Макаровых Майк Рафкин, живущий в Париже, предложил нам сделать «инвентаризацию» культурных учреждений Архангельской области. Любое помещение – конференц-зал, красный уголок, клуб, ДК – всё может быть использовано под нужды культуры в зависимости от того, какими возможностями обладает та или иная площадка: акустика, параметры сцены, зрительного зала и прочее. Где-то можно ставить и играть спектакли, где-то проводить фортепианные концерты, где-то могут заниматься живописью… Если бы мы тогда это сделали, мы бы уже давно насытили область разными культурными мероприятиями. Много у нас пустующих помещений, которые просто обязаны заполнить культурным содержанием. Это, как говорила Белла Ахмадулина, «скованность культурой». Задействовать необходимо всё, даже уличное пространство, и не только по праздникам».
От каждого нового министра ждут каких-то радикальных решений, способных взбаламутить лежащую илом на дне социальной жизни культурную взвесь. А её у нас много. Просто выплеснуться ей пока совершенно некуда, а потому и доклад министра на поверку вышел каким-то совсем уж неказистым, как выдача желаемого за действительное – галочек насобирали много, а всё не в масть.
Александр МакГрэгор
Фото: arh.mk.ru
Итак, по порядку. В опубликованном релизе правительство области сочло нужным упомянуть, что финансовое обеспечение учреждений культуры Архангельской области увеличилось на 700 с лишним миллионов рублей из бюджетов разных уровней. Львиная доля пришлась на областную казну, вложившуюся в культурное развитие Поморья аж на полтора с лишним миллиарда, что почти вдвое выше показателей предыдущего года, и на бюджеты муниципалитетов, вкачавших в культуру в общей сложности без малого 2 миллиарда 200 миллионов деревянных. Плюс около 220 миллионов федеральных денег – цифра выходит астрономическая.
Закон сохранения… зарплаты
Более половины, по словам Яничек, ушло на реализацию государственной программы, а это, прежде всего, заработные платы работников культурной сферы. Министр сообщает, что средняя зарплата работников культуры составила по области около 32 тысяч рублей, а в этом году, по дорожной карте, она должна быть доведена до 38 тысяч. Однако вот о чём глава министерства не упомянула, так это о том, каким образом эта цифра складывается – и в этом весь фокус. Дело в том, что из выделяемых на оплату труда средств твёрдая ставка составляет лишь около трети всей суммы, а семьдесят процентов – это разные надбавки: за стаж, звание, категорию и прочее. И вот эти надбавки, за счёт которых учреждения культуры худо-бедно поддерживали своих сотрудников, теперь приходится сокращать, чтобы выдержать установленные Москвой требования по МРОТ и зарплатам работников культуры. Учреждения вынуждены объединять должностные обязанности работников, а то и вовсе ликвидировать некоторые из них, увольнять персонал, чтобы соответствовать указам из столицы. Также деньги добываются из собственных заработанных средств, что не совсем соответствует тому, что в докладе называется «увеличением зарплаты». Получается, зарплату не увеличили – её просто выудили из какой-то иной расходной статьи сами учреждения культуры.
В. Панов: «Эта форма увеличения зарплаты – липа! Вот, в Архангельске самостоятельного статуса лишился замечательный камерный оркестр – его отдали филармонии, чтобы сократить ставки бухгалтера и прочего персонала. Сейчас они думают над тем, чтобы сделать централизованную бухгалтерию. Никогда в жизни на это не пойду, потому что не может эта бухгалтерия учесть нюансы, которые нужны театру – всё превратится в процедуру подачи и рассмотрения заявок. Однако в Архангельске уже есть такой прецедент, когда человек, который не хочет идти в эту централизованную бухгалтерию, его увольняют (речь о скандале с увольнением директора АГКЦ, – прим. ред.). Когда в Театре кукол говорят, что увеличивают зарплату работникам за счёт собственных заработанных средств, то где здесь выполнение указа президента? А ему, видимо, докладывают, что его поручение выполнено министерством культуры. Мы государственное учреждение культуры, и мы делаем госзаказ, так почему мы сами должны выуживать средства на зарплаты сотрудникам. Теперь гарантированный зарплатный бюджет не 30 процентов, как было, а 50, что, конечно, даёт гарантированное увеличение вне зависимости от надбавок и прочего. Зато и надбавок стало меньше, стажевые приходится резать. С июня вроде снова хотят увеличить, но об увеличении финансирования никто не говорит, значит, это снова будет за счёт заработанных средств театра».
К слову, по признанию худрука, финансирование театра уже второй год подряд сокращено на 10 миллионов. И это при том, что в докладе министра подчёркивается какое-то невероятное вливание денег в сферу культуры. На этом радужном фоне урезание бюджета учреждения выглядит как-то уж совсем скучно, правда, министр об этом не упоминает. Минус десять миллионов, между тем, – это сокращение постановочных расходов, а следовательно, сокращение спектаклей, потенциального дохода, бюджета учреждения, из которого оно же само вынуждено дотягивать зарплату коллектива до требуемого уровня.
В. Панов: «Я никогда не слушал отчётов, никогда не читал ничьих докладов, потому что всё это враньё. Я ничему там не верю. Нас второй год подряд лишают постановочных средств. В том году Кудрин помог, в этом – не знаю, откуда придёт помощь. Я уже давно говорил: не можете повысить зарплату – давайте постановочные. Мы поставим больше спектаклей, а на доход от проката сами увеличим зарплату. Но теперь у нас режут и постановочные. Тогда что вы мне здесь врёте, что у вас увеличилось финансирование!?»
В Молодёжке набран очередной актёрский курс. Студенты со второго года уже должны работать в театре и, соответственно, получать какую-то зарплату – это было согласовано с правительством. Но из-за урезания финансирования в итоге приходится выбирать: либо платить студентам, чтобы не загнулись, либо, например, починить вечно текущую крышу особняка на Логинова, 9. Всё из собственных средств, притом, что части постановочных, а соответственно, и дохода, учреждение лишили.
Довольно туманно складываются пока перспективы и у других знаковых учреждений культуры региона. На фоне бодрых оптимистичных заявлений о завершившейся реконструкции Театра кукол при всей важности этого события пока не совсем ясно, кто в итоге будет обслуживать увеличившиеся более чем вдвое площади театра.
В. Панов: «У театра кукол огромное здание теперь, но чтобы его обслуживать, им необходимо минимум в два раза увеличить штат технических работников. Однако пока никто ничего им так и не сказал по поводу того, будут ли деньги на увеличение штата».
Отсюда сомнение ещё в одном пункте министерского доклада – «Поддержка и развитие инфраструктуры сферы культуры». Да, внимание обратили на районные дома культуры, в частности, на строительство многофункционального центра культурного развития в Каргополе, которое должно быть закончено уже в этом году. Вопрос в том, кто будет в этом центре работать? Молодёжь бежит не то, что из глубинки, – даже из самого Архангельска. Конечно, каргопольский центр можно будет заполнить новоиспечёнными патриотическими организациями, организовать там кружки по лепке местных глиняных свистулек и торговлю пряниками, но вряд ли это отвечает глобальным требованиям культурного развития.
Ключевые события: котлеты и мухи
Среди ключевых событий ушедшего года названы довольно странные мероприятия. Так, к примеру, министр Яничек считает, что центральной темой стало празднование 80-летия Архангельской области. Конечно, все помнят, как любое событие приурочивалось к областному юбилею: воткнули в землю дерево, покрасили скамейку, школьники нарисовали рисунки на уроке ИЗО – всё это в рамках 80-летия области. Галочки просто не успевали ставить. А вот ключевые и наиболее резонансные события, оказывается, это Всероссийский творческий форум «Белкомур – новый шелковый путь в Арктику», Первый международный кинофестиваль стран Арктики «Arctic Open» и культурная программа международного форума «Арктика – территория диалога». Но, просите, «Белкомур» – резонансное событие? Белкомур – это что? Невнятной перспективы проект, который натужно пиарят в правительственных релизах? При чём здесь культура? Культурная программа Арктического форума, о котором помнят разве что по «арктическому паркету»? Всё это всего лишь развлекательные составляющие политических и экономических мероприятий. Или новоиспечённый кинофестиваль «Arctic Open», который по сути просто занял место давным-давно существующей «Берегини»?
Как-то всё-таки умудрился местный минкульт смешать мух с котлетами. К чему вписывать в свои достижения политические события, которые от культуры также далеки, как Герцен от народа. Спросить любого архангелогородца, чего резонансного и по-настоящему международного происходило в городе… Первое, что приходит на ум, – уличные театры. В правительственном релизе о фестивале ни слова. Может, упоминание о нём и есть в полном 60-страничном докладе, но, видимо, это событие, по которому Архангельск знают в Европе и мире и, в отличие от федеральных чиновников, не путают его с Астраханью, минкульт ключевым не считает. По крайней мере, в этом году впервые за много лет уличных театров в День города не будет, да и сам фестиваль будет самым коротким за всю его историю – четыре дня. Вероятно, всё это от того, что, судя по докладу главы министерства культуры, эта самая культура у нас купается в деньгах и внимании властей. Между тем фестиваль на федеральном уровне получил статус национального проекта 2018 года. По словам президента фестиваля Виктора Панова, такая вынужденная ситуация сложилась как раз из-за нехватки средств на проведение старейшего международного фестиваля уличных театров в России.
В. Панов: «Мединскому который год пишем, чтобы увеличить финансирование фестиваля уличных театров, коли это уже национальный проект и брэнд – никакого ответа. Если ты глава регионального минкульта – езжай в Москву и доказывай, что фестивалю нужны деньги – вот в чём работа министра. Когда ставили «Курск», Чилингаров, узнав, что не хватает постановочных средств, что-то там сделал по своей депутатской линии – через неделю Москва выделила необходимую сумму».
Абрамовский фестиваль без Абрамова
Зато у нас провели Абрамовский фестиваль «Родниковое слово», который в этом году почему-то при всём великолепии отдельных спектаклей абсолютно никакого отношения ни к Абрамову, ни к его «родниковому слову» даже близко не имел.
В. Панов: «Я посмотрел программу этого фестиваля. Там нет никакой внутренней темы. Он ничего не дал молодёжи к познанию Абрамова. Молодые артисты других театров даже не знают, кто такой Абрамов – вот вам и Абрамовский фестиваль. Ни мастер-классов и чтений по Абрамову не проводилось. Как сказал один из присутствовавших на фестивале театральных критиков, это просто расписание спектаклей. Не было даже церемонии открытия – просто отыграли «Грозу». На прошлых фестивалях были наши «Деревянные кони», «Пелагея и Алька» театра драмы, наконец, Додин привозил «Братьев и сестёр»».
Вопрос компетенции… и компетентности
В. Панов: «Нас пригласили на фестиваль «Голоса истории» в Вологду. Подписал приглашение заместитель губернатора. Правительство области занимается этим фестивалем. Оно решило, что фестиваль является приоритетным проектом региона, и все обсуждения его идут на уровне губернатора, а не на уровне какого-нибудь директора театра или худрука. Насколько компетентно наше министерство культуры в таком деле – вопрос. Я бы хотел, чтобы у нас в Архангельской области было такое отношение к нашему фестивалю, который даже организаторы европейских событий такого рода назвали одним из лучших в Европе. Наши этого не видят, у Яничек этого нет. Проблема в том, что мы теперь ничего не обсуждаем. Раньше по прошествии мероприятия было обязательное его обсуждение. А тут галочку поставили о проведении – всё. Вы, ребята, – галочники. К любым программам, даже никчёмным, вы ставите галочку. Два наших спектакля в лонг-листе «Золотой маски». Для провинциального театра это вообще редкость большая. Со стороны министерства культуры – никакой реакции. Зато оно пишет: «2017 год был насыщен яркими культурными событиями, которые позволили позиционировать Архангельскую область на международном, федеральном и межрегиональном уровнях, – таких мероприятий было более двадцати». Назовите муждународных участников! «Большой пасхальный фестиваль» – три-четыре коллектива по пять-шесть человек – это большой? В Москве Пасхальный фестиваль месяц идёт!»
«Когда шара в театре – это лишний зритель»
Вопросы вызывает и три новых упомянутых в докладе министра социально-культурных проекта, носящих какие-то кожгалантерейные названия: «Культурный рюкзак» (для детско-юношеской аудитории), «Культурный саквояж» (для людей старшего поколения) и «Культурная среда» (для пациентов медицинских учреждений). Вся эта «тара», по мнению Виктора Панова, ни коим образом привлечению масс в культурную среду не способствует. Скорее, напротив.
В. Панов: «Я должен сделать билет по сто рублей и пускать по десять человек бесплатно. Когда шара в театре – это лишний зритель. В Театре кукол на это пошли – к ним потом приходили какие-то дети с дневниками, чтобы им отметку поставили, что они там были. Нужно было выявить действительно малообеспеченных, причём тех, кто действительно хочет пойти на спектакль. Когда приходит человек с целью сэкономить, искусство становится обслугой. А это, между прочим, кровь, пот и слёзы огромного количества людей. Этими саквояжами вы подрываете свои же собственные постулаты. Говорите, что мы должны повышать зарплаты и в то же время делать дешёвые билеты. Количество зрителей у нас увеличили на 700 в год. У нас зал вмещает 70 человек. Ломоносовский театр может себе позволить бесплатных зрителей – мы нет».
Что касается спектаклей для пациентов медицинских учреждений, то нельзя просто показывать те же спектакли в онкологическом диспансере, которые идут в репертуаре театра. Это должна быть специальная программа. Подобный опыт есть у Константина Хабенского, Чулпан Хаматовой. На каждом спектакле должен быть психолог, спектакль должен специально делаться для такой аудитории. Просто привезти в онкодиспансер труппу и показать там спектакль – и всё для того, чтобы кто-то поставил галочку – это не культурная среда.
Культура для дискотеки
В общем, доклад областного министра культуры, как нам показалось, больше похож на свод отдельных пунктов, которые между собой никак не связаны. Системной работы по развитию культуры в области в нём мы не увидели, как ни старались. Да, какие-то мероприятия, как выразился Виктор Петрович, «для галочки», несомненно, проводятся, только никакого прорывного развития, в том числе, и в сфере культуры, в Архангельской области не замечено. Мероприятия, по большей части политизированные или приуроченные к чему-то там важному, прилежно фиксируются министерством, независимо от того, чьей заслугой они являются.
В. Панов: «Утверждаем то, чего не будет сделано, и одобряем то, что сделано плохо – поэтому я вышел из коллегии по культуре. Многое из того, что проводится в Архангельске, финансируется вообще не по линии министерства культуры, которое потом пишет отчёты о проделанной работе, что что-то там дали. Врёте, господа, это не вы дали – это за вас дали».
Мы достаточно покатались по области и видели своими глазами, что в подавляющем количестве населённых пунктов вся культура в лучшем случае сводится к так называемым «народным гуляниям» – по факту, обычной пьянке. Пустующие клубы, промышляющие редкими сельскими дискотеками и встречами с изредка наезжающими чиновниками, забытые традиции, отсутствие педагогов, которые занимались бы с детьми ремёслами или искусствами – почти везде одно и то же.
В то же самое время министр Яничек поделилась планами на этот год. По её словам, региональным правительством разработан паспорт проекта «Создание – многофункциональных быстровозводимых социально-культурных центров». Правда, глава минкульта не уточняет, кто в этих центрах будет работать. Ну, почти нет у нас профессиональных культработников на селе и не предвидится. Система образования в профильных учреждениях построена так, что готовит чаще всего профессиональных ведущих свадеб и корпоративов, а не специалистов по окультуриванию населения.
В. Панов: «Абрамовский фестиваль показал нижайший уровень режиссуры районных театральных коллективов. Я давно говорю о том, что надо объединить музыкальный колледж и колледж культуры в институт искусств. Во-первых, повысится престиж учреждения и уровень образования. Во-вторых, это позволило бы укомплектовать районные дома культуры профессиональными кадрами. Когда-то давно потомок архангельского рода купцов Макаровых Майк Рафкин, живущий в Париже, предложил нам сделать «инвентаризацию» культурных учреждений Архангельской области. Любое помещение – конференц-зал, красный уголок, клуб, ДК – всё может быть использовано под нужды культуры в зависимости от того, какими возможностями обладает та или иная площадка: акустика, параметры сцены, зрительного зала и прочее. Где-то можно ставить и играть спектакли, где-то проводить фортепианные концерты, где-то могут заниматься живописью… Если бы мы тогда это сделали, мы бы уже давно насытили область разными культурными мероприятиями. Много у нас пустующих помещений, которые просто обязаны заполнить культурным содержанием. Это, как говорила Белла Ахмадулина, «скованность культурой». Задействовать необходимо всё, даже уличное пространство, и не только по праздникам».
От каждого нового министра ждут каких-то радикальных решений, способных взбаламутить лежащую илом на дне социальной жизни культурную взвесь. А её у нас много. Просто выплеснуться ей пока совершенно некуда, а потому и доклад министра на поверку вышел каким-то совсем уж неказистым, как выдача желаемого за действительное – галочек насобирали много, а всё не в масть.
Александр МакГрэгор
Фото: arh.mk.ru