Культура

Андрей Гогун: «Я считаю своим везением и шансом реализовывать себя в Архдраме»

Интервью с новым режиссером Архангельского театра драмы

28 дек 2021, 11:17
Андрей Гогун – с этого года режиссер Архангельского театра драмы. Под его началом существует проект «Сказки в избе», а также в новом сезоне стартовал цикл открытых читок «Мужская тема». В рамках проекта организаторы и участники исследуют тему «новой маскулинности» в современной драматургии. После одной из читок мы поговорили с режиссёром о том, зачем театру такие проекты и чему может научить театр.

- Чем ваша роль режиссера в читках отличается от работы над спектаклем?

- По большому счету, ничем. Хоть это и быстрый спектакль, все равно каждый из актеров играет какую-то роль, выдает какой-то образ. Это, скорее, эскиз спектакля, не очень хорошо прорисованный, но эскиз. Задача режиссера – закрепить какие-то положительные и интересные находки, если актер что-то хорошее нашел на репетициях, и подсказать, если актеру чего-то не хватает, еcли он что-то не увидел или не успел понять. Я-то эту пьесу прочитал два-три раза и говорю актеру: «Тут с этим персонажем вот это происходит, попробуй вот так». А потом зритель получает более цельный образ персонажа. Моя роль в том, что где-то надо чуть-чуть направить, чуть-чуть сузить рамки того, что происходит. Буквально – показать направление.

- А сколько времени уходит на создание такой постановки?

- Обычно один-два дня. Пьесу «Не мужик» Дмитрия Тарасова мы читали два раза. Прочитали в первый раз, познакомились с материалом, я сказал замечания. Потом мы прочитали во второй раз, результат меня более-менее устроил. Но, стоит понимать, что это все равно проба, а не готовый спектакль. Мы знакомим зрителей с самой пьесой, а образы, которые возникают – это приятный бонус для тех, кто пришел.

- А как сами актеры воспринимают такой опыт?

- Я знаю, что некоторые актеры не очень читки любят. Но что касается актеров пьесы «Не мужик», то они все с большим интересом и удовольствием поучаствовали. C одной стороны, ты усилий прилагаешь не вагон, не вкладываешься в это всем телом. А с другой стороны, ты все равно играешь достаточно большую роль. Это все равно роль – ты можешь ее пощупать и тут же при зрителях на себя ее надеть, посмотреть, как ты в ней себя ощущаешь. Это проба, и многие актеры за эту пробу с радостью берутся.

- Почему вы взяли для проекта, посвященного мужской теме в современной драматургии, пьесу архангельского автора?

- Мы смотрели пьесы со всей страны, в основном отбирал не я, а драматург Евгения Алексеева. Хотя я тоже учувствовал. Она просеивала через сито «мужской темы» весь объем драматургии, который есть в России. Сейчас пьес очень много пишется, это целый вал. Когда она анализировала этот массив, то наткнулась на пьесу Дмитрия Тарасова. Кроме того, она вспомнила, что встречалась с ним на одном драматургическом семинаре и читала это произведение. Это два в одном – очень приятное и хорошее совпадение. И для Архангельска это круто, что здесь начинающий талантливый драматург растет, и мы закрыли позицию в нашем списке. Но мы не охотились специально за местными произведениями, так получилось.

- Какие у вас планы по развитию этого проекта?

- Собственно говоря, этот проект произошел с подачи руководства, это не моя инициатива. В данном случае я поддерживаю эту идею. Директор театра Сергей Александрович Самодов и главный режиссер Андрей Николаевич Тимошенко продолжили такие современные читки устраивать, а тему уже выбрал я с Евгенией Алексеевой. Вместе с ней мы и отобрали материал, составили программу. Она рассчитана как минимум на этот сезон. Раз в месяц мы будем читать пьесы, посвященные «мужской теме».

- В театре вы ведете несколько нестандартных проектов – читки пьес, «Сказки в избе». Как воспринимают эти инициативы в театре?

- К ним относятся как к дополнительному способу взаимодействия со зрителем и как к способу представления драматургического материала. Я это очень положительно оцениваю – это некие пробы, которые могут стать потенциальной постановкой. Мы берем пьесу, читаем ее, а потом руководство театра, зрители, актеры говорят: «Ее надо ставить!» После этого мы берем и ставим.

- «Сказки в избе» – это проект для детей. Какую цель вы ставите этим проектом? Чем он интересен зрителям?

- Наша задача, скорее, просветительская. Мы знакомим маленького зрителя с богатством культурной палитры мира. Мы читаем в интерьерах русской избы, но при этом знакомим со всем объемом культуры. Такая у нас задача стоит. Проект планировался для самых маленьких детей от трех лет, но от трех не получилось – поэтому от пяти и лет до шестнадцати. Но самое интересное, что эти сказки стали интересны и взрослым. На некоторые «Сказки в избе» специально приходят взрослые. Вот такой парадокс. Для нас самих было удивительно, но это работает. Кстати, «Сказки в избе» – это тоже не моя инициатива. Когда я пришел в театр, не совсем понимал, что кроме постановки спектаклей можно еще и такими вещами заниматься. Этот проект мне тоже предложило руководство. Мне сказали: «У нас есть такой проект, такой проект и один педагогический проект. Возьмёшься?» Ну, я и взялся.



- Вы упомянули педагогику. Вы ведете и театральную студию – «Школу сценических искусств». Какие впечатления у вас от этой работы?

- Очень круто, прямо очень круто. Страшно немного, потому что это дети, и нужно им что-то такое дать, чтобы им было интересно и полезно, а также не навредить – это тоже очень важный момент. Это страшно, но интересно. Мой педагогический принцип такой – я не сильно занимался преподаванием, но совершенно уверен, что научиться чему-то можно только когда ты что-то делаешь. То есть задачей каждого курса будет постановка. Может быть, маленькая, но она обязательно будет на каждом курсе.

- Вы говорили, что раньше не работали в государственном театре, так как хотите независимости. Как на вас сказалась работа в театре драмы?

- Честно скажу - по моим наблюдениям в гостеатр с дипломом Института культуры не так-то легко устроиться на работу. Хотя у меня есть и незаконченное высшее СПГАТИ (РГИСИ), тем не менее доказывать вселенной своё право на работу с профессиональным коллективом мне пришлось 13 лет. В хороший гостеатр (а Архангельский театр драмы является хорошим театром) стоит очередь из режиссеров, которые хотят там работать. Я считаю моим большим везением и шансом, который мне дан мирозданием, чтобы реализовывать себя здесь. Я говорил про плюсы, которые есть в независимом театре. Когда я стал независимым режиссером, то в этом нужно было искать плюсы – ты работаешь только с теми людьми, с которыми ты хочешь, над тобой никто не стоит, ты сам выбираешь материал, дату премьеры, бюджет. Но в этом же есть и минус – ты все делаешь сам.

- А в чем отличие плохих театров от хороших?

- Я сужу все-такие немного опосредованно о том, что какие-то театры «плохие». Но я слышал от многих своих друзей, которые в других театрах работали и видели ситуацию изнутри: «Мы в таком-то театра поработали, там мы знаем всю ситуацию, здесь у нас друзья работают. И мы считаем, что Архдрама – это хороший театр». Это первое. А второе, это мои ощущения. Я сюда пришел, здесь все хорошо, люди работают, никто никому стекло в босоножки не насыпает, здесь люди друг друга поддерживают на репетициях, помогают. В театре хорошая творческая атмосфера – это я чувствую. Здесь отличное художественное руководство, очень хороший директор, который в правильном направлении развивает театр.

- Вы говорили, что идете в театр учиться. Чему вас научил театр?

- Театр учит меня распределять силы на большие дистанции. То есть, если до этого я делал проект сам – ставил задачу, сам ее делал, а потом проект либо жил самостоятельно, либо мы его прекращали поддерживать. Следующую цель для себя я рисовал только после того, как я заканчивал предыдущую. Здесь же другая история. В Архдраме ты одну ягодку в корзинку кладешь, вторую берешь, третью примечаешь. Здесь процесс довольно протяженный, нужно научиться распределять силы и планировать свой график на полтора года вперед. Это для меня тяжело, я это не умею, но как раз учусь этому. Мало того, что планировать свой график, ты еще должен целую кучу действий научиться увязывать со службами театра. Это встраивание в производственный процесс – достаточно протяженный, сложный и многосоставной. Если раньше я сам от себя зависел, то есть если надо сделать декорации – идешь, покупаешь материал и делаешь сам. А тут любое твое действие затрагивает не только тебя, но и целую кучу людей, которых нужно заранее поставить в известность, заранее с ними согласовать действия. Это сложно для меня. Театр учит меня ответственности, я не могу сказать, что научил. Не всё получается, не всё выходит, но мое главное учение происходит сейчас.

Беседовал Александр Сокуренко
Фото: группа Архангельского театра драмы
Скрыть комментарии